Худеющий
Первый зампред ЦБ Ксения Юдаева, комментируя пике рубля 27 ноября, признала, что ничего «экзотического», вызвавшего обвал, в тот день не произошло, что, впрочем, не помешало ей объяснить случившееся «внешними причинами».
Внешность обманчива. Суть дела как раз в том и состоит, что рубль катится по наклонной плоскости вниз, уже не нуждаясь во внешних толчках. И причины, прежде всего, внутренние.
Вот короткая выписка из истории болезни рубля за второй и третий кварталы этого года, сделанная экспертами Центра макроэкономического анализа (ЦМАКП): за полугодие рубль подешевел к бивалютной корзине на 7%. При этом за третий квартал ( в течение которого обесценение рубля существенно замедлилось) Центробанк продал на рынке около $14 млрд из своих золотовалютных резервов, что в 3,5 раза превосходит показатель второго квартала, и в 7 раз – третьего квартала 2012 года. Еще один важный параметр: положительное сальдо счета текущих операций в третьем квартале снизилось до $1,1 млрд., по сравнению с $3,4 млрд во втором квартале и $5,8 млрд в третьем квартале прошлого года. В августе и в июле сальдо текущего счета и вовсе уходило в минус.
Без поддержки ЦБ рубль был бы еще слабее. Значит, когда ЦБ окончательно сменит прицел с таргетирования курса рубля на таргетирование инфляции, а он собирается завершить этот переход в 2014 году, девальвация рубля ускорится. Это признает и председатель ЦБ Эльвира Набиуллина: «Нам придется допустить более сильное колебание валюты, но, на мой взгляд, плюсов от этого гораздо больше. Вспомните, когда мы в большей степени управляли валютным курсом, мы порождали спекулятивные ожидания. Когда внешняя среда сильно меняется, экономику трясет. В 2008 году пришлось продать около 200 млрд долларов из ЗВР для того, чтобы избежать резких скачков и дать возможность населению и корпоративному сектору адаптироваться к новым реалиям. Если курс гибкий, то меньше спекулянтов на рынке. Кроме того, компании, да и население, стараются меньше накапливать валютных рисков, к примеру, брать валютные кредиты в отсутствие доходов в валюте».
Причины слабости рубля секрета не составляют. Замедляющаяся экономика интерес у инвесторов не вызывает, значит, приток валюты определяется практически исключительно активом торгового сальдо, актив налицо, но, во-первых, неостановимо продолжается чистый отток капиталов; во-вторых, потенциал роста импорта существенно выше потенциала роста экспорта.
Стоит напомнить: в Минэкономразвития ожидают снижения реального курса рубля к 2020 году относительно 2011 года на 9% в консервативном и на 10% в инновационном сценарии. Тренд указан, но темп ослабления рубля, скорее всего, опередит прогноз.
На войне как на войне
На неизменно возникающий вопрос: что делать, есть разные ответы. Начну издалека, практически с геополитики. Есть точка зрения, заключающаяся в том, что Россия в принципе неправильно позиционирует себя в мировой экономике. Она продает свои невосполнимые природные ресурсы, получая за них все менее обеспеченные доллары и евро, кредитуя своих покупателей, и в результате оказывается на полуколониальном положении, что только закрепляет проводимая валютная и финансовая политика, важной составной частью которых является опора на бумаги казначейства США и доллар. Призывающие к антиколониальной борьбе, поднимают на щит идеи суверенитета. Практические же рекомендации сводятся к укреплению рубля и опоре на внутренний рынок.
В этой позиции есть определенный резон – прежде всего в том, что внутренний рынок и промышленное производство надо развивать. Но надо смотреть правде в глаза. Если противопоставлять национальный суверенитет тенденциям развития мировой экономики, то это дорога в подводную лодку, которой и была советская экономика, строившаяся на принципах суверенной автономии и обреченная на поражение в мировой конкурентной борьбе. Это совсем не Yellow submarine.
Близка сверхсуверенщикам и позиция свержения американского господства. У американской экономики, действительно, масса проблем именно в финансовой области – это и астрономические долги, и дефициты. Но она справляется с ними до тех пор, пока доллар остается ведущей мировой валютой.
Свергнуть Америку с пьедестала можно, обрушив доллар. Периодически находятся авторы и тексты, смакующие гипотетическую ситуацию, когда, скажем, Россия и Китай скоординировано выбрасывают на рынок свои американские бумаги.
Такого, однако, никогда не произойдет, потому что это будет мировой войной в экономике, в которой проиграют все. Сколько ни мечтай о сверхсуверенитете, а придется признать, что крах американской финансовой системы – это крах мировой экономики в целом: обрушатся и бюджеты большинства стран и вся система международных расчетов. Значит, этого допустить нельзя. Это своего рода американская концепция сдерживания и одна из основ, позволяющих США перекладывать свои финансовые проблемы на остальной мир. Несправедливо? А кто обещал, что мировая экономика строится на Нагорной проповеди?
Другой вопрос: это навсегда? Ответ на него открывает возможность третьего сценария. Его суть – создавать рядом с долларом и евро новые валюты, имеющие шанс стать региональными, а потом и мировыми. Это конструктивный эволюционный вариант. Он трудный, долгий и непрямой. Надежду дает евро.
Что же касается маршрута, то капканов и засад на нем точно будет с избытком. Новый расклад валютных и экономических сил – это и геополитический передел мира. Легким он не бывает. Если оставаться в рамках экономической тематики, то возможен вариант, когда, как бы парадоксально это ни показалось, инициативу по созданию новой мировой валюты возьмут на себя сами США. Смысл – оставить все проблемы доллару (как плохие активы оставляют идущему на заклание банку) и на его место подготовить новую расчетную единицу (как новому банку на место обанкротившегося). Этот вариант оставляет все яйца в американской корзине. Но это точно не «война», потому что США будут кровно заинтересованы в том, чтобы сделать переход от старого доллара к новому максимально безболезненным: доверие для новой валюты – важнейший капитал.
Еще раз: третий сценарий трудный и долгий, но практически только он конструктивно открывает перед мировой экономикой новое будущее.
По рублю!
От сценариев, посвященных не столько рублю, сколько доллару, от которых веет кинематографичностью, вернемся к курсу рубля.
Экономисты дискутируют на тему: выгодно или нет для экономического роста удешевление национальной валюты. Традиционно считается, что укрепление национальной валюты вредно для экономики: конкурентоспособность экспорта падает, а производство, ориентированное на внутренний рынок, угнетается усиливающимся притоком дешевеющего импорта. Однако есть и противовесы: снижается бремя валютного долга, издержки компаний, работающих на импортном сырье. Новое импортное высокотехнологичное оборудование становится доступнее, в страну идет приток капиталов из-за рубежа.
Вот позиция председателя ЦБ Эльвиры Набиуллиной: «Чтобы рост был устойчивым и долгосрочным, нам нужно повышение конкурентоспособности. Иначе прирост внутреннего потребления в возрастающей степени начнет покрываться импортом. Можно, конечно, повышать конкурентоспособность и производительность труда на основе организационных мероприятий, сокращения издержек. Компании это делают, и после кризиса многие этим активно занимались. Но значимо повысить производительность труда можно, только обновив технологическую базу, сняв инфраструктурные ограничения. А это уже инвестиции, инвестиционный климат».
Есть недавний, но уже хрестоматийный пример Японии, которая сумела выйти из долгосрочного дефляционного тупика и подстегнуть экономический подъем девальвацией иены. Но Россия, увы, не Япония. По данным Института Гайдара, пример Японии не работает в развивающихся странах с высокой долговой нагрузкой (не столько государства, сколько компаний), значительным уровнем долларизации экономики и существенной зависимостью от поставок импортного оборудования, к которым относится и Россия.
К этому стоит добавить: эффект девальвации даст дополнительный стимул экспорту, а в России это прежде всего экспорт сырьевой. В условиях практического отсутствия потенциала промышленного в полном смысле слова экспорта девальвация если и даст позитивный эффект, то весьма краткосрочный, в долгосрочной же перспективе консервируется нынешняя модель экономического развития, уже очевидно себя дискредитировавшая.
В Институте Гайдара пришли к выводу: для России «повышение курса национальной валюты всегда вызывает ускорение экономического роста».
Однако выводы ученых-гайдаровцев еще не стали всеми признаваемой аксиомой. Поэтому постановка вопроса о том, сумеет ли Россия использовать падение рубля для расширения импортзамещения, еще не устарела. Андрей Белоусов, помощник президента Путина, во всяком случае, считает, что такой шанс упускать нельзя.
Пока бесспорно одно: рубль продолжит тихую девальвацию. Хотя официальные лица предпочитают этот термин не использовать из-за алармистских ассоциаций, которые он вызывает. Отвечая на вопрос ИТАР-ТАСС, возможна ли девальвация рубля, Эльвира Набиуллина ответила так: «Если под девальвацией вы имеете в виду резкий обвал или снижение стоимости рубля в несколько раз, как это было в 1998 году, то ответ однозначный – нет. Хотя колебания и в ту, и в другую стороны под воздействием внешних факторов, в том числе, в результате политики стран с резервной валютой, конечно же, происходят. Мы не таргетируем курс, мы сглаживаем краткосрочные колебания. В этом и есть смысл нашей валютной политики».
Набиуллина права: девальвация по образу и подобию августа 1998 года слишком социально опасна. Хотя – так уж устроена экономика – когда кошкин хвост в виде рубля был сразу отрублен, и его не резали, как сейчас, мелкими кусочками, положительный эффект был налицо. Это был как раз эффект быстрого импортзамещения. Достаточно сказать, что для перехода в фазу подъема после августа 1998 года экономике России понадобилось всего четыре-пять месяцев. Потом ее подхватили растущие цены на нефть.
Если же вернуться в сегодняшний день, тихая девальвация, нравится этот термин тем, кто во власти, или нет, происходит и будет продолжаться. И каждый делает из этого объективного процесса свои выводы.
Предприниматели стараются ограничить валютные долги и пробуют наладить экспортные поставки. Граждане тоже не дремлют. Кто-то переводит валютную ипотеку в рублевую, кто-то накапливает собственные валютные резервы. Это о тех, кто может варьировать валюты, в которых ведет расходы, или тех, кому есть что накоплять. В целом же продолжает действовать старое правило: текущие сбережения следует делать в той валюте, в которой собираешься их тратить, если траты предстоит делать не когда-то потом, а в близкой перспективе.
В любом случае уверен: врасплох моих соотечественников не застать. Опыта жизни в кризисных условиях нам не занимать.
Николай Вардуль